проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
По правде говоря, это чуть меньше чем после экспедиции и мартовской поездки в Москву.
Состояние, когда появляешься дома, измотанный бесконечными эмоциями, и думаешь, что вот станет спокойно и хорошо, дома, среди привычных вещей, где твоя одежда, книги, обручи шпильки и заколки, лекарства, твой компьютер, твоя посуда на кухне, твои ежедневные мелочи (без которых, оказывается, легко можно жить). А приходишь и вдруг понимаешь, что всё не так. Приходишь и оказывается, что всё это тебе не нужно, что это не важно, что само пространство-время сошло на иную дистанцию, твоя квартира это просто склад вещей, твоих вещей, а жизнь не здесь, а там, куда ты унёс её с собой некоторое время назад; оказывается, что вот тогда, неделю или месяц назад, когда ты выходил из дома с мыслью, что только съездишь в универ, или только выпьешь кофе в центре, или только съездишь за открытками в книжный, а вернулся обратно через двое суток на сорок минут — душ домашняя еда другая одежда и снова полный вперёд — ты тогда забрал из дома себя всего целиком, со всей своей жизнью. Ты слонялся с ней по городу, пил на набережной, танцевал на Думской, ездил на чужую дачу и купался в озере, завтракал на траве во дворе в центре города, спал в чужой кровати, читал стихи, и всё это со своей жизнью за пазухой.
И сидя за столом в своей комнате перед своим ноутбуком в своей домашней одежде обескураженно соображаешь, что, наверное, обронил её случайно, оставил на чужой кухне, положил на хранение кому-то в карман рубашки и забыл.
Состояние, когда появляешься дома, измотанный бесконечными эмоциями, и думаешь, что вот станет спокойно и хорошо, дома, среди привычных вещей, где твоя одежда, книги, обручи шпильки и заколки, лекарства, твой компьютер, твоя посуда на кухне, твои ежедневные мелочи (без которых, оказывается, легко можно жить). А приходишь и вдруг понимаешь, что всё не так. Приходишь и оказывается, что всё это тебе не нужно, что это не важно, что само пространство-время сошло на иную дистанцию, твоя квартира это просто склад вещей, твоих вещей, а жизнь не здесь, а там, куда ты унёс её с собой некоторое время назад; оказывается, что вот тогда, неделю или месяц назад, когда ты выходил из дома с мыслью, что только съездишь в универ, или только выпьешь кофе в центре, или только съездишь за открытками в книжный, а вернулся обратно через двое суток на сорок минут — душ домашняя еда другая одежда и снова полный вперёд — ты тогда забрал из дома себя всего целиком, со всей своей жизнью. Ты слонялся с ней по городу, пил на набережной, танцевал на Думской, ездил на чужую дачу и купался в озере, завтракал на траве во дворе в центре города, спал в чужой кровати, читал стихи, и всё это со своей жизнью за пазухой.
И сидя за столом в своей комнате перед своим ноутбуком в своей домашней одежде обескураженно соображаешь, что, наверное, обронил её случайно, оставил на чужой кухне, положил на хранение кому-то в карман рубашки и забыл.