в такие моменты даже так обидно за семилетний дневничок.
четверг, 09 сентября 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
[21:39:40] Даг говорит: ты продолжаешь вести свою страничку на дневниках?
в такие моменты даже так обидно за семилетний дневничок.
в такие моменты даже так обидно за семилетний дневничок.
вторник, 07 сентября 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
На самом деле, ко всему можно привыкнуть, приучить себя, не зря говорят, что привычка - вторая натура. И зарядку делать, и старших не перебивать, и каждый день читать, и есть хлопья на завтрак, а майонез не покупать вообще, все бытовые механические и все безумно сложные дела, интересные и скучные, кому-то нужные или нужные только тебе. Все это становится частью тебя, раньше или позже, если не останавливаться в первые четыре дня, и нужно иметь это в виду.
пятница, 03 сентября 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
вопрос остается прежним: кому тут заплатить, чтобы этот космический пиздец закончился?
среда, 25 августа 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Я вчера поболтала с Гаем, поговорила немножко с Настей перед сном, собиралась сегодня и читала "Обрыв". И мне хочется быть спокойной, мне не хочется больше этого огня и выкорчевывания апельсиновых деревьев из легких, потому что счастье-то есть, я ебал его. Как было бы замечательно, умей я не накручивать себя хотя бы на долю того, как накручиваю сейчас, и плачу по утрам, и летаю по вечерам ведь, а была бы холодна, как лед, спокойна в своем коконе, и было бы все оки ок. Вот Зеленина написала, как лето, может быть, мы бы и сдружились с ней лучше, если бы я не терзалась глупейшей ревностью и глупейшим же обожанием, наверняка, было бы легче общаться со всеми этими людьми, если бы можно было над одними не смеяться, а других не возносить до небес, как легче было бы.
Я бы стала волком, чтобы разучиться говорить, и ластиться, если любишь, и рычать, если боишься. А во мне сопли и слезы бьются, как ворона в лопасти, и сердце, кажется, рынду отбивает, а никто не слышит и не услышит, и хорошо. Правда, посмотри вокруг, кому нужны горести и печали невысказанные, кровь разъедающие, кроме сентиментальных подружек, страдающих синдромом материнского инстинкта. Спи, завтракай плотно, работай хорошо, а по выходным собирайся с приятелями на кухне за картами или пивом, и будь спокоен в разговорах, позволь себе и усмешку, и пару неуверенных слов.
Только к обрыву не ходи, не слушай выстрелов.
Я бы стала волком, чтобы разучиться говорить, и ластиться, если любишь, и рычать, если боишься. А во мне сопли и слезы бьются, как ворона в лопасти, и сердце, кажется, рынду отбивает, а никто не слышит и не услышит, и хорошо. Правда, посмотри вокруг, кому нужны горести и печали невысказанные, кровь разъедающие, кроме сентиментальных подружек, страдающих синдромом материнского инстинкта. Спи, завтракай плотно, работай хорошо, а по выходным собирайся с приятелями на кухне за картами или пивом, и будь спокоен в разговорах, позволь себе и усмешку, и пару неуверенных слов.
Только к обрыву не ходи, не слушай выстрелов.
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Акайтхо все примечал <...> Однажды он сказал:
- Волки живут по-другому. Они любят друг друга, трутся носами и кормят друг друга.
Адам перевел.
Джон несколько смутился. Он не знал, как ему ответить, чтобы при этом не касаться своих спутников. Посему для начала отвесил поклон и ничего не сказал. Вечером у него был готов ответ:
- Я много думал о волках. У них есть одно преимущество - они не умеют говорить.
Теперь Акайтхо склонился в поклоне.
- Волки живут по-другому. Они любят друг друга, трутся носами и кормят друг друга.
Адам перевел.
Джон несколько смутился. Он не знал, как ему ответить, чтобы при этом не касаться своих спутников. Посему для начала отвесил поклон и ничего не сказал. Вечером у него был готов ответ:
- Я много думал о волках. У них есть одно преимущество - они не умеют говорить.
Теперь Акайтхо склонился в поклоне.
С. Надольный. «Открытие медлительности»
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
и — да, пожалуй, мне действительно хочется уехать и вернуться как минимум года через четыре. на этом все.
вторник, 24 августа 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Шла домой сегодня, во дворе со мной поздоровалась дворничиха. Иногда кажется, что это победа в некотором смысле, и я думаю, если бы Настя спросила, что я хочу на день рождения, стоило бы ответить: ключ от нижнего замка. Наверное, эти вещи со стороны выглядят абсурдно, но никак не могу отделать от привычки считать это важным. Те же мелочи, которые изредка проскальзывают в разговорах: что у нас одинаковые жесты и манеры, и это немудрено, ведь мы вместе живем (Аня с работы), что мы одинаковые ленивые тюлени, которые не могут вылезти из-под одеяла и собираются по два часа (Ксюша), что я лучше жителей этой квартиры знаю, где что лежит, — я вздрагиваю в такие моменты, как будто просыпаясь.
Похрустывая коробкой с кексом в сумке, я поняла, что мне, черт возьми, нравится все это, как тут жизнь устроена.
Только мозаика опять разошлась. Я бы вставала с утра, завтракала хлопьями, принималась за работу, обедала с кем-нибудь в городе или уезжала в парк, а вечером пила кофе с дружочками, и обязательно приносила бы домой вкусняшку в шуршащем пакете для того, кто ждал меня дома. Раз в два месяца ходила бы зоопарк и иногда по субботам вечером ездила бы в Крылатское. Все меняется вокруг меня, а я будто все еще стою на пустеющей платформе в центре зала на Щелковской, и смотрю, как уходит мой поезд. Все меняется, а у меня все еще екает внутри, когда "следующая станция Курская", и я все еще со страхом по вечерам жду смс "сегодня не приду, спокойной ночи".
Похрустывая коробкой с кексом в сумке, я поняла, что мне, черт возьми, нравится все это, как тут жизнь устроена.
Только мозаика опять разошлась. Я бы вставала с утра, завтракала хлопьями, принималась за работу, обедала с кем-нибудь в городе или уезжала в парк, а вечером пила кофе с дружочками, и обязательно приносила бы домой вкусняшку в шуршащем пакете для того, кто ждал меня дома. Раз в два месяца ходила бы зоопарк и иногда по субботам вечером ездила бы в Крылатское. Все меняется вокруг меня, а я будто все еще стою на пустеющей платформе в центре зала на Щелковской, и смотрю, как уходит мой поезд. Все меняется, а у меня все еще екает внутри, когда "следующая станция Курская", и я все еще со страхом по вечерам жду смс "сегодня не приду, спокойной ночи".
воскресенье, 22 августа 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
а я переживала: думаю, чо-то какая-то я слишком цивильная буду в этот раз в москве, юбочки, кофточки, ну так вот теперь не переживаю, потому что утро начинается с квеста "найди что-нибудь похожее на теплые вещи в настиной квартире, и чтобы это еще можно было напялить и на улицу выйти".
сегодня надо купить что-нибудь вкусное в награду за то, что я нарыла свитер. свитер!!
сегодня надо купить что-нибудь вкусное в награду за то, что я нарыла свитер. свитер!!
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
что же за пиздец-то творится
понедельник, 16 августа 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Сижу дома, шесть часов назад мой поезд прибыл на Киевский вокзал. Я уже успела разбросать все вещи по квартире, поесть, прочитать френдленту и два фика, поговорить с однокурсницей и выяснить планы на близжайшее время, точнее, выяснить, что планов нет.
дальше должен был быть глубокомысленный пост, но я потом, пожалуй.
дальше должен был быть глубокомысленный пост, но я потом, пожалуй.
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
ого, дождь Оо
суббота, 31 июля 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Я уже неделю в городе, и неделю не могла разобрать фотографии - так уж было грустняво. И можно было бы вообще не заморачиваться на эту тему, но тут-таки такой рубеж, такие эмоции, что без поста не обойтись.
Когда я уезжала в экспедицию, мне казалось, что ничего хуже на тот момент произойти не могло, думала - три недели это так много.
Сейчас, когда меня спрашивают: ну как съездила? я отвечаю: это были самые счастливые три недели в моей жизни. Без связи вообще, при сорока градусах в тени, двадцать четыре часа в сутки с одними и теми же тремя людьми я провела самые прекрасные три недели.
Архангельская область, Пинежский район, три недели - три деревни, Кеврола, Кушкопала, Шардонемь. Наша группа из четырех человек, задача - проводить интервью с бабушками и дедушками, вызнавая сведения об истории деревень и об обычаях. Что касается работы - это безумно интересно; часто было тяжело, муторно, иногда просто невыносимо, что хотелось волком выть, но удовольствие и удовлетворение от хороших, ценных интервью компенсировало все. При этом, естественно, информанты так или иначе рассказывали о своей жизни, и эти судьбы и характеры неслись, как в калейдоскопе, когда хочется рассмотреть каждую удивительную картинку, но вот уже следующая, следующая, и ничего не остается, как только завороженно наблюдать.
Что касается остального. Пожалуй, я не могла себе представить, что может быть так спокойно.
Мира дальше Пинеги не было. Не только каких-то Европы, Америки, Японии, чьи названия не вызывали у меня в голове никаких ассоциаций, потому что их никогда не было, их никогда не открывали, не наносили на карты. Но не было Москвы с Киевской, Патриаршими, зоопарком и Нескучным, Москвы, где живут любимые друзья, куда я стремлюсь и куда в итоге сбегаю. Не было и Петербурга, гранита, университета, сотни раз исхоженных улиц, иссиженных столиков в кофейнях; не было квартиры, моей комнаты и любимой двухярусной кровати. Все эти города, улицы и лица только снились мне когда-то, снились не один раз, но в итоге все равно остались в памяти только смазанным пятном со стершимися эмоциями. Никакой тоски, никакого ёканья в груди при мыслях об этом. Мира не было, только нас четверо.
Не могла себе представить, что может быть так спокойно. Не нужно было думать о людях, об отношениях, я первый раз за долгое-долгое время растворилась в происходящем, жила просто так, ничего не строила и никого из себя не строила, я была совершенно с собой согласна. Я так не умею в городах, даже дома, даже с самыми близкими друзьями получается побыть так минут двадцать, ну час, если повезет. А там мы оказались в абсолютно иной системе, параллельной: наши статусы и отношения в группе были установлены заранее извне; все, что мы могли делать - жить в заданных условиях. Я была уверена, что на стенку полезу от отсутствия своего угла, пятнадцати минут в день одиночества; но нет, мы только так слепились, что первые четыре дня порознь, просыпаясь, я искренне недоумевала и ошалевала, где Женя с Аленой, где они.
Мысль, никому не понятная и кричащая в моей голове сутки напролет: нужно обратно.
Мне кажется, я сильно изменилась за этот июль. И это не объяснить, ничего не объяснить, потому что слов-то нет.
Когда я уезжала в экспедицию, мне казалось, что ничего хуже на тот момент произойти не могло, думала - три недели это так много.
Сейчас, когда меня спрашивают: ну как съездила? я отвечаю: это были самые счастливые три недели в моей жизни. Без связи вообще, при сорока градусах в тени, двадцать четыре часа в сутки с одними и теми же тремя людьми я провела самые прекрасные три недели.
Архангельская область, Пинежский район, три недели - три деревни, Кеврола, Кушкопала, Шардонемь. Наша группа из четырех человек, задача - проводить интервью с бабушками и дедушками, вызнавая сведения об истории деревень и об обычаях. Что касается работы - это безумно интересно; часто было тяжело, муторно, иногда просто невыносимо, что хотелось волком выть, но удовольствие и удовлетворение от хороших, ценных интервью компенсировало все. При этом, естественно, информанты так или иначе рассказывали о своей жизни, и эти судьбы и характеры неслись, как в калейдоскопе, когда хочется рассмотреть каждую удивительную картинку, но вот уже следующая, следующая, и ничего не остается, как только завороженно наблюдать.
Что касается остального. Пожалуй, я не могла себе представить, что может быть так спокойно.
Мира дальше Пинеги не было. Не только каких-то Европы, Америки, Японии, чьи названия не вызывали у меня в голове никаких ассоциаций, потому что их никогда не было, их никогда не открывали, не наносили на карты. Но не было Москвы с Киевской, Патриаршими, зоопарком и Нескучным, Москвы, где живут любимые друзья, куда я стремлюсь и куда в итоге сбегаю. Не было и Петербурга, гранита, университета, сотни раз исхоженных улиц, иссиженных столиков в кофейнях; не было квартиры, моей комнаты и любимой двухярусной кровати. Все эти города, улицы и лица только снились мне когда-то, снились не один раз, но в итоге все равно остались в памяти только смазанным пятном со стершимися эмоциями. Никакой тоски, никакого ёканья в груди при мыслях об этом. Мира не было, только нас четверо.
Не могла себе представить, что может быть так спокойно. Не нужно было думать о людях, об отношениях, я первый раз за долгое-долгое время растворилась в происходящем, жила просто так, ничего не строила и никого из себя не строила, я была совершенно с собой согласна. Я так не умею в городах, даже дома, даже с самыми близкими друзьями получается побыть так минут двадцать, ну час, если повезет. А там мы оказались в абсолютно иной системе, параллельной: наши статусы и отношения в группе были установлены заранее извне; все, что мы могли делать - жить в заданных условиях. Я была уверена, что на стенку полезу от отсутствия своего угла, пятнадцати минут в день одиночества; но нет, мы только так слепились, что первые четыре дня порознь, просыпаясь, я искренне недоумевала и ошалевала, где Женя с Аленой, где они.
Мысль, никому не понятная и кричащая в моей голове сутки напролет: нужно обратно.
Мне кажется, я сильно изменилась за этот июль. И это не объяснить, ничего не объяснить, потому что слов-то нет.
суббота, 26 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
этот город бьет мне в спину, этот город достал
путь к отступлению - Московский вокзал
путь к отступлению - Московский вокзал
пятница, 25 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
rvanaya_tucha любит своих зайчиков.
about 1 hour ago via web
Это то, что называется "помнить все". Просто бывают такие дни, когда не все отлично, когда болеешь, нервничаешь, недосыпаешь, проваливаешь экзамены, но это жутко правильные дни, дома за полночь ты чувствуешь удовлетворение, и спишь потом без снов. На меня редко накатывает что-то вроде нежности, и вообще пора бы идти спать, потому что завтра к семи надо с Шушей ехать на улицу Красного Текстильщика за заграном, но мне так хочется помнить все.
Когда мы сидим с ними в КХ на Гривцова, мне так же, как и всегда в компаниях - муторно, не хочется разговаривать и грустняво, но когда я с ними, не хочется уходить, вот так круто сидеть просто, пить холодный кофе, рисовать квадратики на салфетках, что-то спрашивать иногда, и смотреть на них, смотреть, смотреть. Сегодня я, кажется, видела всех вообще, и Тань, и Вань, и своих девочек, мы успели обсудить все и пришли к выводу, что скрыть что-то друг от друга - абсолютно невозможно, что мы друг о друге все знаем, в принципе, это похоже на правду. Не знаю, как рассказывать все это, как заставить себя все это запомнить, весь этот день и вечер. (Ливлиб, обсуждение Хемингуэя и списка литературы на следующий семестр, табуреткатабуреткатабуретка, инородные предметы в носу, действо.) А потом мы поехали по домам, собирать вещи, и встретимся теперь не раньше конца июля, и я не знаю вообще, что с этим делать, это люди, с которыми я не откровенничаю, не требую от них поддержки, не спрашиваю совета, но это люди, которые всегда вокруг меня, рядом со мной, а теперь так долго. Когда мы пришли к метро, снова наткнулись на чувака с гитарой и слушающую его толпу, но теперь уже на Сенной, и он опять пел "Это всё", а потом песню бременских музыкантов. Что можно говорить.

about 1 hour ago via web
Это то, что называется "помнить все". Просто бывают такие дни, когда не все отлично, когда болеешь, нервничаешь, недосыпаешь, проваливаешь экзамены, но это жутко правильные дни, дома за полночь ты чувствуешь удовлетворение, и спишь потом без снов. На меня редко накатывает что-то вроде нежности, и вообще пора бы идти спать, потому что завтра к семи надо с Шушей ехать на улицу Красного Текстильщика за заграном, но мне так хочется помнить все.
Когда мы сидим с ними в КХ на Гривцова, мне так же, как и всегда в компаниях - муторно, не хочется разговаривать и грустняво, но когда я с ними, не хочется уходить, вот так круто сидеть просто, пить холодный кофе, рисовать квадратики на салфетках, что-то спрашивать иногда, и смотреть на них, смотреть, смотреть. Сегодня я, кажется, видела всех вообще, и Тань, и Вань, и своих девочек, мы успели обсудить все и пришли к выводу, что скрыть что-то друг от друга - абсолютно невозможно, что мы друг о друге все знаем, в принципе, это похоже на правду. Не знаю, как рассказывать все это, как заставить себя все это запомнить, весь этот день и вечер. (Ливлиб, обсуждение Хемингуэя и списка литературы на следующий семестр, табуреткатабуреткатабуретка, инородные предметы в носу, действо.) А потом мы поехали по домам, собирать вещи, и встретимся теперь не раньше конца июля, и я не знаю вообще, что с этим делать, это люди, с которыми я не откровенничаю, не требую от них поддержки, не спрашиваю совета, но это люди, которые всегда вокруг меня, рядом со мной, а теперь так долго. Когда мы пришли к метро, снова наткнулись на чувака с гитарой и слушающую его толпу, но теперь уже на Сенной, и он опять пел "Это всё", а потом песню бременских музыкантов. Что можно говорить.

пятница, 18 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
я бы хотела написать тут что-то важное.
вторник, 15 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
Сидя за столом в полшестого утра и читая про категорию времени русского глагола, я поняла, что часто чувствую себя где-то сбоку. Даже нельзя сказать, чтобы на периферии, это такое слово, тут вроде как все как надо, а я чувствую себя именно сбоку, сбоку-припёку, знаете. И вроде как и Питер никуда не вписывается, то есть много существует городов, на которых натянута мерцающая сеть, и вот эти города вместе, хотя и за тысячи километров, и совершенно спокойно ты вроде как и не пересекаешь границ, летаешь туда-сюда, мотаешься, а мы вроде как со своей водой и не существуем, белое пятно такое, на карте дырка, как на старой водолазке, прожженная сигаретой, небольшая, даже и незаметная невооруженным глазом. И я тут - сбоку где-то в белой этой тине плаваю. Причем не то, чтобы я страдала от невозможности самореализации (тут страдай-не страдай, просто делать надо) или дикого недостатка внимания, у меня и учеба, и друзья, к тому же с самооценкой у меня все окей вот уже пару лет. А ощущение, что я тут стою за стеклом, не отпускает, и я стою, пялюсь на вас, как вы маетесь работой, семьей, делом жизни, и даже говорить ничего не хочется, вопить, руки поднимать как-то, в стекло колотить, балаганчики устраивать, тут какой-то безвольный вакуум.
Светло уже вообще на улице.
Светло уже вообще на улице.
пятница, 11 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
- Скорее бы июль..
- А я как-то не очень.
- Не хочешь в деревню на практику?
- Ну я ж туда с Полиной еду.
- Ну как, в Канаде нравится?
- Да не очень.
- ???
- Я ж тут с женой.
- А я как-то не очень.
- Не хочешь в деревню на практику?
- Ну я ж туда с Полиной еду.
- Ну как, в Канаде нравится?
- Да не очень.
- ???
- Я ж тут с женой.
четверг, 10 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
В очередной раз думая о том, что от большинства людей, которые в моей жизни были и нету, у меня ничего не осталось, либо ничего и не было, либо все порвалось, сломалось, разбилось. Никаких тебе фенечек, фоточек, кофточек, даже никакой тебе жалкой салфетки из кафе! и речь идет не только о друзьях, но и родственниках. Думая об этом раньше, я очень расстраивалась, даже начинала плакать, вообще вела себя исключительно сентиментально, а сегодня я подумала, что и черт бы с ним. Какая разница, если одни люди оставили мне возможность разыскать их в социальных сетях, блогах, среди общих знакомых, позвонить, услышать голос или даже увидеться, оставили возможность попускать пузырики со дна, а другие, они ведь и этого не дали, и какая разница, болтается ли у меня на запястье Эйрина фенечка или нет. это же не дает мне возможность с ней поговорить.
Просто эти люди уложены в меня грунтом, я сейчас это поняла, и хотя мне до сих пор бывает обидно из-за того, что я не чувствую их рядом, я понимаю: во мне они есть, и я вынашиваю это внутри, плююсь этим, у меня болят кости этими людьми. привет.
Просто эти люди уложены в меня грунтом, я сейчас это поняла, и хотя мне до сих пор бывает обидно из-за того, что я не чувствую их рядом, я понимаю: во мне они есть, и я вынашиваю это внутри, плююсь этим, у меня болят кости этими людьми. привет.
воскресенье, 06 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
пятница, 04 июня 2010
проснулся утром весь в бреду. таблетку съел -- не помогло.
- В свете того, что блоги уже испортили тебе аппетит...
- ???
- В свете того, говорю, что мы обе уже испортили себе аппетит...
- ???
- В свете того, говорю, что мы обе уже испортили себе аппетит...